Правовые проблемы страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам

Одной из главных тенденций последнего времени стало страхование исполнителями своей ответственности по контрактам, связанным с реализацией заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд. Во-первых, это редкий случай, когда законодатель разрешил данный вид страхования, а без разрешения закона заключать такие договоры в принципе нельзя, так как здесь речь идет о страховании договорной ответственности. Во-вторых, ажиотаж вокруг данного вида страхования обусловлен тем, что государственные и муниципальные заказы становятся все более объемными, а следовательно, имеется перспектива серьезного роста объемов страховой премии в этом секторе рынка. В-третьих, это совершенно новый для России вид страхования, и поэтому здесь, естественно, возникает множество вопросов и даже проблем как андеррайтерского, так и юридического характера.

Экономическая значимость страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам

Анализ документов, подготовленных страховыми компаниями для осуществления данного вида страхования, как мы считаем, достаточно красноречиво говорит о том, что большинство специалистов страхового дела пока не в полной мере отдают себе отчет в экономической и, может быть, даже политической значимости этого сегмента рынка страховых услуг. Документы носят традиционный характер для страхования ответственности по договорам и даже в более широком плане – страхования гражданской ответственности вообще. В них реализованы традиционные подходы, они имеют традиционные же недостатки и дефекты. Между тем нельзя не учитывать, что в силу пункта 1 статьи 3 Федерального закона от 21 июля 2005 г. № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» (далее – Закон № 94-ФЗ) под государственными нуждами понимаются обеспечиваемые в соответствии с расходными обязательствами РФ или расходными обязательствами субъектов РФ за счет средств федерального бюджета или бюджетов субъектов РФ и внебюджетных источников финансирования потребности нашего государства в товарах, работах или услугах, необходимых для осуществления функций РФ (в том числе для реализации федеральных целевых программ), для исполнения международных обязательств страны, в частности – для осуществления межгосударственных целевых программ с участием РФ, либо потребности субъектов РФ в товарах, работах или услугах, требующихся для выполнения функций этих территориально-административных образований, в том числе для реализации региональных целевых программ. Согласно пункту 2 этой статьи под муниципальными нуждами понимаются обеспечиваемые за счет средств местных бюджетов в соответствии с расходными обязательствами муниципальных образований потребности в товарах, работах, услугах, необходимых для решения вопросов местного значения и осуществления отдельных государственных полномочий, переданных органам местного самоуправления федеральными законами и (или) законами субъектов РФ. Соответственно выгодоприобретателями по договорам страхования договорной ответственности в силу пункта 3 статьи 932 ГК РФ является сторона договора, перед которой по условиям этого договора страхователь должен нести ответственность, то есть государственные и муниципальные заказчики в лице органов государственной власти РФ или органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления, а также уполномоченных указанными органами государственной власти или органами местного самоуправления на размещение заказов получателей бюджетных средств при размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг за счет бюджетных средств (ст. 4 Закона № 94-ФЗ).

А теперь давайте зададим себе вопрос: как такие выгодоприобретатели отнесутся к более чем возможному отказу страховщика в страховой выплате? (О том, почему «к более чем возможному отказу в страховой выплате», скажем дальше.) А сейчас все-таки попробуем спрогнозировать возможное развитие событий.

Итак, орган государственной власти сделал заказ, провел тендер, выбрал исполнителя, заключил с ним контракт на выполнение государственного заказа, заплатил бюджетные деньги и не получил то, на что рассчитывал. Обратился к страховщику за возмещением убытков, а тот со ссылкой на достаточно традиционные, но далеко не очевидные для страхователя и выгодоприобретателя условия страхового договора отказывает в выплате, поскольку это, по его мнению, не страховой случай. Конечно, орган государственной власти может интеллигентно обратиться в арбитражный суд и потом месяцами спорить с юристами страховой организации во всех судебных инстанциях, но почему-то более реальными видятся другие картины: люди в масках и с автоматами в офисе страховщика, ознакомление (читай – обыск) с помещением, всеми служебными кабинетами и рабочими местами, содержимым сейфов, изъятие документов и компьютеров, а иногда и денег, последующие вызовы на допросы, проверяющие из налоговых органов, да и все надзоры будут в гости к нам, начиная от страхового и кончая каким-нибудь технадзором. И ведь что-нибудь да найдут.

Нельзя также не учитывать тот факт, что страхование договорной ответственности – в нашей стране особое явление, ведь можно по пальцам одной руки пересчитать случаи, когда оно разрешено законом. То есть каждый вид такого страхования особо выделяется государством, исходя из социальной и экономической значимости, в данном случае – социальной и экономической значимости государственных заказов.

Вывод, как нам представляется, совершенно однозначен – с такими выгодоприобретателями нельзя вести себя так же, как, например, с разношерстной и плохо организованной массой конкурсных кредиторов при страховании арбитражных управляющих, как с потенциальными разрозненными потерпевшими по другим видам договоров страхования ответственности. А это означает, что документы, разрабатываемые страховщиками для данного вида страхования, обязаны серьезно отличаться от традиционных стандартных правил и договоров страхования гражданской или профессиональной ответственности – в них должны быть четкие и юридически корректные положения, определяющие ключевые понятия и институты этого вида страхования: страховой случай, перечень страховых рисков, от которых производится страхование, покрываемые убытки, срок действия договора страхования, основания для освобождения страховщика от страховой выплаты, право страховщика отказать в выплате страхового возмещения и т. д. И уж тем более, как нам представляется, не должно быть в этих документах положений, которые Ю.Б. Фогельсон очень метко определил как «скрытые условия договора страхования», то есть неочевидные для страхователей, а тем более выгодоприобретателей положения, формально дающие страховщику основания не выполнять свои обязательства почти всегда, то есть выхолащивающие суть страховых правоотношений вообще.

Правовая природа договоров страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам

Страхование ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение контрактов, то есть гражданско-правовых договоров, бесспорно, относится к виду страхования договорной ответственности. Как известно, в соответствии с пунктом 1 статьи 932 ГК РФ страхование риска ответственности за нарушение договора допускается в случаях, предусмотренных законом. Применительно к анализируемому виду страхования договорной ответственности мы имеем весьма специфическую ситуацию. Прямого указания закона о допустимости страхования гражданской ответственности по государственным и муниципальным контрактам нет. В пункте 4 статьи 29 Закона № 94-ФЗ говорится лишь о том, что «в случае, если заказчиком, уполномоченным органом было установлено требование обеспечения исполнения государственного или муниципального контракта, государственный или муниципальный контракт заключается только после предоставления участником конкурса, с которым заключается контракт, банковской гарантии, страхования ответственности по контракту или передачи заказчику в залог денежных средств в размере обеспечения исполнения контракта, указанном в извещении о проведении открытого конкурса». Фактически такая же формулировка воспроизводится в пункте 4 статьи 38 этого законодательного акта, регулирующей вопросы заключения государственного или муниципального контракта по результатам аукциона.

Можно ли такого рода формулировки квалифицировать как разрешение законодателя на заключение договоров страхования государственных и муниципальных контрактов? По нашему мнению, да. На чем мы основываем свой вывод? Прежде всего, на том, что нигде в законодательстве вопрос о том, каким именно образом закон должен предусматривать возможность страхования договорной ответственности, не регулируется. Тогда логика подсказывает, что допустима любая форма такого разрешения, главное, чтобы право заключать подобного рода страховые сделки из соответствующей формулировки усматривалось однозначно. Поскольку в Законе № 94-ФЗ речь идет именно о страховании ответственности по соответствующему контракту, то это совершенно определенно свидетельствует о том, что федеральный законодатель, пусть и в виде косвенных формулировок, счел возможным разрешить страхование исполнителями своей ответственности за нарушение государственных и муниципальных контрактов.

Следует учитывать, что приведенные положения Закона № 94-ФЗ разрешают страховать ответственность не по всем таким контрактам, а лишь по тем, по которым проводится конкурс или аукцион. При этом необходимым условием для реализации соответствующей возможности должно быть установление заказчиком или уполномоченным органом требования обеспечения исполнения контракта. Таким образом, в основе договора страхования ответственности за нарушение государственного или муниципального контракта, как мы считаем, должен находиться сложный юридический состав: объявление тендера или аукциона на размещение заказа на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд и наличие решения заказчика или уполномоченного органа об установлении требования об обеспечении исполнения такого контракта. Если отсутствует хотя бы один элемент из этого состава, договор страхования гражданской ответственности по государственному или муниципальному контракту заключаться, по нашему мнению, не должен. Точнее, не должен был бы, потому что хорошо известна практика страхования ответственности за нарушение договоров, даже если соответствующего разрешения в законе нет. Но надо понимать, что в данной сфере контроль будет жестче, в частности, вполне может случиться, что Счетная палата или иные контрольно-ревизионные органы, а также прокуратура будут ставить вопрос о ничтожности договоров страхования, заключенных без соблюдения приведенных выше правил, чтобы вернуть в бюджет суммы страховой премии, особенно когда по договорам страхования не было страховых выплат.

Но есть и более сложные проблемы, связанные с вопросом допустимости страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам. Ведь приведенные выше небезупречные положения касаются только двух форм проведения торгов – конкурса и аукциона, тогда как, кроме них, Закон № 94-ФЗ предусматривает еще одну форму торгов – открытый аукцион в электронной форме – и такие формы выбора исполнителя государственного или муниципального контракта без проведения торгов, как запрос котировок, размещение заказа путем запроса котировок в целях оказания гуманитарной помощи либо ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций природного или техногенного характера, размещение заказа у единственного поставщика (исполнителя, подрядчика), размещение заказов на поставки биржевых товаров для государственных или муниципальных нужд на товарных биржах (подп. 1 и 2 п. 1 ст. 10). В некоторых разделах и статьях, посвященных этим формам, есть еще более неопределенные упоминания обеспечения.

В частности, можно ли рассматривать как разрешение страхования договорной ответственности по таким контрактам следующее положение пункта 2 статьи 55.1 указанного законодательного акта, касающееся размещения заказа у единственного поставщика (исполнителя, подрядчика): «При этом государственный контракт должен быть заключен с указанным оператором связи на условиях, предусмотренных конкурсной документацией, документацией об аукционе…». Как мы считаем, в данном случае такое разрешение в еще более сложной форме, но дано. В основе права на страхование договорной ответственности по государственным и муниципальным контрактам, размещаемым у единственного исполнителя, лежит также сложный юридический состав:

• выбор исполнителя путем обращения к единственному поставщику (исполнителю, подрядчику);
• принятие заказчиком или уполномоченным лицом решения об обеспечении исполнения контракта;
• включение соответствующих положений в конкурсную документацию или документацию об аукционе.

Далее, является ли разрешением на страхование договорной ответственности следующая норма Закона № 94-ФЗ: «В случае, если победитель аукциона в срок, указанный в извещении о проведении открытого аукциона, не представил заказчику подписанный контракт, а также обеспечение исполнения контракта…» (п. 12 ст. 41)? Если учесть, что здесь речь идет уже не об обычном аукционе, а об открытом аукционе в электронной форме, регулированию которого посвящена именно статья 41 данного законодательного акта, а в ней применительно к такой форме отбора исполнителей уже ничего не говорится о страховании ответственности за нарушение договорных обязательств, то проблема юридического свойства, что называется, налицо. Допустимо ли, скажем, применение положений о страховании договорной ответственности, содержащихся в пунктах 4 статей 29 и 38 этого законодательного акта, по аналогии закона при проведении открытого аукциона в электронной форме? На наш взгляд, нет. Аналогия закона может быть отменена условием договора (п. 1 ст. 6 ГК РФ), а раз так, то получается, что стороны государственного или муниципального контракта своим соглашением фактически вводят разрешение страхования договорной ответственности, но это, как уже не раз подчеркивалось, может быть сделано исключительно на законодательном уровне. С другой стороны, открытый аукцион в электронной форме является разновидностью выбора исполнителя путем проведения торгов, а для основных видов этих форм торгов законодатель вводит разрешение на страхование ответственности по контрактам. Окончательный ответ при сохранении такой редакции данного закона сможет дать только судебная практика.

Еще меньше оснований рассматривать как разрешение на страхование договорной ответственности следующие положения: «Запрос котировок должен содержать следующие сведения: …сведения о включенных (невключенных) в цену товаров, работ, услуг расходах, в том числе расходах на перевозку, страхование…» (подп. 7 ст. 43 Закона № 94-ФЗ). В указанной норме о страховании договорной ответственности вообще не упоминается, поэтому термин «страхование» здесь следует рассматривать как иные виды страхования, связанные с исполнением контракта (страхование имущества, грузов, гражданской ответственности за причинение вреда третьим лицам, страхование предпринимательских рисков и т. д.).

Порядок размещения заказов на поставки биржевых товаров для государственных или муниципальных нужд на товарных биржах закон разрешает устанавливать Правительству РФ (п. 2 ст. 56). Если в постановлении Правительства РФ будет указано на необходимость осуществления страхования договорной ответственности, то каковы правовые последствия? Полагаем, что Правительство РФ не имеет права давать разрешение на страхование договорной ответственности, поскольку это прерогатива федерального законодателя.

В качестве серьезного недостатка данного законодательного акта необходимо указать отсутствие общего определения института обеспечения исполнения контракта (оно дано применительно лишь к конкурсу и аукциону), общей нормы о допустимости страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам, затем включение в этот закон отсылочных формулировок, которые могут толковаться совершенно неоднозначно на фоне законодательного запрета свободного страхования договорной ответственности.

Еще один вопрос связан с положениями Закона № 94-ФЗ, которые определяют, что если победителем конкурса, с которым заключается контракт, является бюджетное учреждение и заказчиком или уполномоченным органом было установлено требование обеспечения исполнения контракта, предоставления обеспечения не требуется (п. 4 ст. 29, п. 4 ст. 38). Можно ли в такой ситуации заключать контракт? Полагаем, что приведенные правила нельзя рассматривать как ограничение разрешения законодателя на заключение договоров страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам. Поэтому, если бюджетное учреждение сочтет нужным застраховать свою ответственность, то правовых препятствий к этому мы не видим.

Заметим, что ни в одних стандартных правилах страхования данного вида вопросы о том, при каких обстоятельствах могут заключаться договоры страхования, не регулируются.

Серьезная правовая проблема связана с положениями Закона № 94-ФЗ, которые ограничивают объем обеспечения исполнения контракта. Так, в подпункте 14 пункта 4 статьи 21 указанного законодательного акта говорится о том, что размер обеспечения исполнения государственного или муниципального контракта не может превышать 30% начальной цены контракта, указанной в извещении о проведении открытого конкурса. Аналогичное ограничение предусмотрено и подпунктом 7 пункта 3 статьи 33 этого закона. Означает ли это, что страховая сумма по договору страхования ответственности по государственным или муниципальным контрактам может устанавливаться строго в пределах именно 30% от начальной цены контракта? Либо она может и превышать этот лимит? Ответ на этот вопрос не носит однозначного характера. Конечно, с точки зрения защиты общественных интересов, имея в виду, что государственные или муниципальные контракты направлены именно на благо общества, было бы оправдано определять страховую сумму по соглашению сторон страховой сделки. В то же время данные положения могут быть истолкованы и так: страхование ответственности по договору в пределах 30% его начальной цены разрешено законом, а выше нет. Следовательно, договор страхования в этой части является ничтожным. Какой из этих вариантов выберет правоприменительная, а главное, судебная практика, заранее сказать сложно.

Следует также отметить, что в ходе исполнения цена контракта может претерпеть весьма серьезные изменения. При ее увеличении юридических проблем не возникает. Но при этом не ясно, могут ли стороны страховой сделки включить в договор страхования условие, согласно которому страховая сумма по нему всегда составляет 30%, только уже не от начальной цены, а от цены контракта на каждую конкретную дату? А как быть при последующем уменьшении цены договора – страховая сумма тоже должна уменьшаться, никогда не выходя за долю в 30%, или может оставаться в прежнем размере? Если последнее возможно, то тогда мы столкнемся с договорами страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам, в одних из которых страховая сумма будет намного ниже 30% реальной цены контракта, а в других – существенно выше. Опять-таки приходится констатировать тот факт, что ответ на этот вопрос сможем получить только в ходе становления правоприменительной практики.

Следует подчеркнуть, что данный вопрос также дружно проигнорирован во всех стандартных правилах страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам, с какими нам удалось познакомиться, но совершенно очевидно, что он будет возникать в правоприменительной практике.

Требуется ли разрабатывать и согласовывать с органом страхового надзора специальные стандартные правила страхования государственных и муниципальных контрактов, как это сделала часть страховых компаний? На наш взгляд, такой официальной необходимости нет, потому что этот вид страхования вполне укладывается в обычное страхование гражданской ответственности за неисполнение и ненадлежащее исполнение обязательств по договору. А вот целесообразность есть, поскольку имеющиеся стандартные правила страхования договорной ответственности весьма далеки от совершенства и следование страховщиков их положениям может привести к серьезным негативным последствиям для них.

Существует и еще один интересный вопрос теоретико-практического свойства. Поскольку исполнителями по государственным и муниципальным контрактам нередко являются сами страховые компании, например по договорам обязательного страхования военнослужащих, государственных служащих и т. д., по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев государственных и муниципальных транспортных средств, по страхованию государственного и муниципального имущества, то что должно происходить, если заказчик примет решение об обеспечении исполнения такого контракта? Если толковать соответствующие положения закона, то страховщик как исполнитель по такому контракту обязан предоставить либо банковскую гарантию, либо договор страхования ответственности страховщика по договору страхования. Не беремся утверждать, что их нет, но нам такие экзотические договоры страхования встречать не приходилось. Наши попытки отыскать примеры подобного рода страхования на международном и зарубежных страховых рынках тоже успехом не увенчались. Между тем уже почти 700 лет известен такой своеобразный способ обеспечения обязательств страховщика, как перестрахование. Можно ли считать договор перестрахования достаточным обеспечением исполнения обязательств страховщика по государственному или муниципальному контракту? На наш взгляд, да, но и здесь окончательный ответ сформируется только в ходе правоприменения. Правда, можно было бы устранить и этот дефект путем внесения в Закон № 94-ФЗ корректного определения понятия обеспечения исполнения контракта, включающего в том числе и договоры перестрахования.

Проблемы определения страхового случая

Вряд ли кто-то станет спорить с тем, что любой классический договор страхования заключается страхователем с той целью, чтобы в случае наступления страхового события страховщик возместил убытки страхователю или выгодоприобретателю. Поэтому, безусловно, определение страхового случая имеет принципиальнейшее значение. К сожалению, приходится констатировать, что проблем здесь (главным образом в стандартных правилах) более чем достаточно. Вот несколько примеров.

В стандартных правилах страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам одной из страховых организаций указывается: «Страховым случаем при страховании гражданской ответственности за неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязательств, предусмотренных государственным или муниципальным контрактом, признается факт возникновения у Страхователя обязанности возместить убытки, причиненные государственным и муниципальным заказчикам, подтвержденный вступившим в законную силу решением суда или признанный Страхователем в добровольном порядке по письменному согласованию со Страховщиком».

Такое определение, хотя оно и достаточно традиционно для российского страхового рынка, не может не вызывать вопросов. Совершенно очевидно, что страховщик, разработавший эти правила, строил свой подход на так называемой концепции страхования наступления ответственности, момент которой увязывается с моментом предъявления претензии потерпевшей стороной, направления контрагентом иска в суд о взыскании убытков и (или) неустойки в связи с нарушением условий договора или даже с вступлением в силу соответствующего судебного вердикта. В принципе такой подход допустим, если при этом иные условия договора страхования учитывают особенности данного определения. Например, срок действия договора установлен таким образом, что у потерпевшей стороны имеется возможность в пределах этого интервала времени заявить претензию, подготовить и предъявить иск в суд или даже добиться принятия положительного судебного акта по своим требованиям, да еще остается запас времени, чтобы он вступил в законную силу. Если же мы определяем страховой случай так, как это предусматривается в данных правилах, а срок действия договора устанавливается равным сроку действия контракта, что предлагается в этих же правилах в качестве базового варианта, то понятно, что значительная часть возможных случаев неисполнения или ненадлежащего исполнения государственного или муниципального контракта не будут квалифицироваться как страховые события. В частности, выгодоприобретатель никогда не сможет предъявить претензию, не говоря уже о вступившем в силу судебном решении, если речь идет о том, что исполнитель нарушил сроки выполнения своих обязательств или допустил отступление от требуемого качества выполнения работ на завершающем этапе и соответствующие обстоятельства проявились только в момент истечения срока действия контракта, а стало быть, и договора страхования ответственности. Страховщик здесь так построил конструкцию договора, что он становится практически безубыточным для него. Тогда, как мы считаем, встает вопрос о действительности такой сделки, причем сразу по нескольким основаниям: во-первых, ее можно рассматривать как мнимую, то есть совершенную, как минимум, со стороны страховщика лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия в части обязательства по страховой выплате; как нарушающую положения пункта 1 статьи 9 Закона об организации страхового дела, поскольку по такому договору страховой случай перестает быть вероятностным событием, так как он просто не может произойти в период действия договора; как совершенную страхователем под влиянием заблуждения относительно природы сделки, если не будет установлен его сговор со страховой организацией.

Вот несколько иная формулировка:

«Страховым риском, на случай наступления которого проводится страхование, является предполагаемое событие неисполнения или ненадлежащего исполнения Страхователем обязательств по Контракту.

Страховым случаем является факт наступления ответственности Страхователя вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по Контракту, повлекший обязанность Страховщика выплатить страховое возмещение.

Случай неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по Контракту признается страховым, если он повлек причинение убытков и (или) обязанность уплаты неустойки Выгодоприобретателю по основаниям, предусмотренным в Контракте в отношении ответственности Поставщика (исполнителя, подрядчика) за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, предусмотренных Контрактом, касающихся сроков, объема и качества выполнения работ (услуг), в том числе в период гарантийных обязательств.

Договором страхования могут быть прямо предусмотрены (перечислены) обстоятельства, приведшие к неисполнению или ненадлежащему исполнению обязательств по Контракту, при которых наступление ответственности Страхователя является страховым случаем.

Ответственность Страховщика распространяется на случаи причинения убытков и (или) обязанности уплаты неустойки Выгодоприобретателю вследствие указанных в договоре страхования обстоятельств, произошедших в течение срока действия договора страхования.

Факт наступления ответственности Страхователя за причинение убытков и (или) обязанности уплаты неустойки Выгодоприобретателю может устанавливаться судебными органами или в досудебном порядке на основании представленных документов, оформленных в соответствии с гражданским законодательством РФ».

Здесь мы видим внутренне противоречивое определение страхового случая. Вначале говорится о страховом риске как о факте возможного нарушения договора. Следовательно, страховым случаем должно признаваться само неисполнение или ненадлежащее исполнение государственного или муниципального контракта. Но уже в следующем абзаце речь ведется о факте наступления ответственности вследствие нарушения контракта. А если принять во внимание последнее из приведенных положений о том, каким образом может подтверждаться нарушение контракта, то опять-таки появляется возможность все это в совокупности истолковать так, что страховым случаем является предъявление претензии или вступившее в силу решение суда.

Между тем сам по себе факт предъявления претензии ровным счетом по существу отношений ни о чем не говорит, ведь претензия может быть необоснованной. Точно так же и судебное решение может быть в дальнейшем признано незаконным. Поэтому, по нашему мнению, страховым случаем нужно считать все-таки сам факт неисполнения или ненадлежащего исполнения контракта как в целом, так и в определенной части, когда это обстоятельство повлекло причинение убытков контрагенту страхователя. Ведь в такой ситуации гражданско-правовая ответственность неисправного должника уже присутствует в силу закона. Предъявление претензии или судебного иска – это лишь формы реализации уже возникшей ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение договорных обязательств. Все остальные формулировки определения страхового случая явно направлены на фактические ограничения ответственности страховщика. На наш взгляд, при страховании ответственности по государственным и муниципальным контрактам такие приемы применять не следует.

Если же вводятся более жесткие для страхователя, а значит, и для выгодоприобретателя формулировки, то в обязательном порядке необходимо согласовывать с ними срок действия договора. Когда страховым случаем признается предъявление претензии к страхователю, то срок действия страховой сделки не может быть равен сроку самого контракта, а должен быть увеличен на время, достаточное для выявления и фиксации в соответствующей форме факта неисполнения или ненадлежащего исполнения основной сделки, подготовки претензии и ее направления страхователю. Это, на наш взгляд, минимум несколько месяцев.

Если страховым случаем признается факт признания страхователем заявленной ему претензии, то срок действия договора должен быть увеличен еще и на время рассмотрения претензии и обосновывающих ее документов страхователем. Но такая формулировка в любом случае очень опасна для страховщика, потому что страхователь может с претензией так и не согласиться, но это не значит, что суд не признает факт наступления страхового случая. Тогда отказавший по формальным причинам в осуществлении страховой выплаты страховщик, помимо взыскания с него суммы страхового возмещения, может быть наказан и взысканием с него процентов за незаконное использование чужих денежных средств в порядке статьи 395 ГК РФ.

Если в качестве страхового события рассматривается вступление в силу судебного решения о взыскании со страхователя убытков и (или) неустойки, то срок действия договора должен быть увеличен минимум на год по сравнению со сроком государственного или муниципального контракта, потому что рассмотрение дела в трех инстанциях арбитражных судов редко занимает меньше девяти месяцев.

Одним из общих недостатков стандартных правил страхования данного вида является фактическое смешение разных по своей юридической природе положений: описания страхового случая, освобождения страховщика от страховой выплаты, отказа в страховой выплате. Вот конкретный пример:

«3.4. Не признаются страховыми событиями случаи неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по Контракту, произошедшие вследствие:

3.4.1. воздействия ядерного взрыва, радиации или радиоактивного заражения;

3.4.2. военных действий, а также маневров или иных военных мероприятий;

3.4.3. гражданской войны, народных волнений всякого рода или забастовок;

3.4.4. изъятия, конфискации, реквизиции, ареста или уничтожения имущества, являющегося предметом поставки по Контракту, по распоряжению государственных органов;

3.4.5. обстоятельств непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств: стихийных природных явлений (землетрясений, наводнений и т. д.), действий органов исполнительной власти и т. д., – на время действия этих обстоятельств, если эти обстоятельства непосредственно повлияли на исполнение Контракта;

3.4.6. неисполнения Выгодоприобретателем (уполномоченными им лицами) его обязательств по Контракту (в том числе, но не ограничиваясь этим, задержкой передачи разрешения соответствующего органа исполнительной власти и (или) документов, необходимых для исполнения Страхователем Контракта, нарушения согласованного со Страхователем графика финансирования или взаиморасчетов, ненадлежащей приемки поставленных товаров, произведенных работ, оказанных услуг и т. д.);

3.4.7. неисполнения или ненадлежащего исполнения сторонними организациями обязательств по сопряженным с Контрактом договорам, вследствие чего Страхователь не смог выполнить надлежащим образом свои обязательства;

3.4.8. умышленных действий (бездействия) Страхователя или его представителей и субподрядчиков, направленных на неисполнение (ненадлежащее исполнение) Контракта;

3.4.9. неустранения Страхователем в течение согласованного со Страховщиком срока обстоятельств, заметно повышающих степень риска, на необходимость устранения которых в соответствии с общепринятыми нормами указывал Страхователю Страховщик, а также неисполнения Страхователем предписаний, выданных соответствующими контролирующими органами.

3.5. Страхование по настоящим Правилам не распространяется:

3.5.1. на убытки, причиненные Заказчику в результате уклонения Страхователя от заключения Контракта;

3.5.2. требования о возмещении вреда жизни и здоровью или имуществу третьих лиц, причиненного при поставках товаров, выполнении работ, оказании услуг;

3.5.3. требования о возмещении вреда, причиненного при эксплуатации источников повышенной опасности, включая транспортные средства;

3.5.4. убытки, причиненные предмету исполнения обязательств (товарам, результатам работ), если они по условиям Контракта и сопряженным договорам (ответственного хранения, имущественного страхования) должны и могут быть покрыты Страхователем или сторонними организациями (хранителями, страховщиками – по договорам имущественного страхования);

3.5.5. требования о возмещении убытков и (или) обязанности уплаты неустойки, обязанность возместить которые возложена или должна быть возложена на других лиц в соответствии с законодательством РФ или действующими договорами;

3.5.6. требования о возмещении убытков и (или) обязанности уплаты неустойки, вызванных необоснованными или завышенными расходами Страхователя, нецелевым использованием средств в счет оплаты по Контракту;

3.5.7. требования о возмещении убытков и (или) обязанности уплаты неустойки, возникших из-за неисполнения или ненадлежащего исполнения судебных актов;

3.5.8. требования, вытекающие из деятельности Страхователя, осуществляемой им с нарушениями требований действующего законодательства РФ о лицензировании, сертификации и т. п.;

3.5.9. требования о возмещении убытков, причиненных в результате распространения сведений, составляющих коммерческую или служебную тайну, или распространения любой другой конфиденциальной информации;

3.5.10. любые не оговоренные в Контракте штрафы (неустойки, пени), начисленные Страхователю вследствие нарушения им прав третьих лиц;

3.5.11. требования о компенсации морального ущерба и защите чести и деловой репутации».

Позиции, указанные в подпунктах 3.4.1–3.4.4 приведенной части стандартных правил, являются основаниями для освобождения страховщика от страховой выплаты, если иное не предусмотрено в законе или договоре страхования (ст. 964 ГК РФ). Поэтому некорректно переводить эти позиции в элементы описания страхового случая.

Основная же часть приведенных положений стандартных правил страхования, как это совершенно очевидно, относится к описанию страховых рисков и исключений из них, то есть тех причин, вследствие реализации которых и может наступить ответственность страхователя. Прежде всего, следует отметить, что пока не сложился единый подход к определению перечня рисков, от которых происходит страхование.

По нашему мнению, за некую основу могла бы быть взята следующая редакция:

«В соответствии с настоящими Правилами договор страхования может быть заключен со Страхователем на случай наступления следующих событий:

1. Причинение убытков заказчику вследствие нарушения Страхователем контракта в части сроков (периодов) поставки товаров, выполнения работ, оказания услуг.

2. Причинение убытков заказчику вследствие нарушения Страхователем контракта в части требований, установленных заказчиком, к качеству, техническим характеристикам, безопасности, потребительским свойствам товара, работ, услуг.

3. Причинение убытков заказчику вследствие нарушения Страхователем контракта в части требований к размерам, упаковке, отгрузке товаров, а также требований к результатам работ, услуг.

4. Причинение убытков заказчику вследствие нарушения Страхователем иных условий (обязательств), вытекающих из существа правоотношений, установленных федеральным законом, в соответствии с которым проводится данное страхование, а также предусмотренных заказчиком и Страхователем в контракте».

Этот вариант достаточно подробно и корректно раскрывает страховые риски, реализация которых будет означать наступление страхового случая. Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что при таких формулировках уже некорректно говорить о том, что страховой случай наступает в момент предъявления заказчиком претензии или вступления в силу судебного решения в пользу заказчика, ведь страховой случай определяется и в доктрине, и в законе как реализовавшийся страховой риск, от которого и происходило страхование. В таком контексте наиболее наглядно видна вся искусственность увязки страхового случая с фактом предъявления претензии или вступившего в силу решения суда.

Кроме того, как правило, говорится о том, что в договоре страхования по соглашению сторон могут быть предусмотрены и иные исключения из страхования в зависимости от степени риска, условий контракта и иных обстоятельств, оцениваемых страховщиком при заключении договора страхования.

Рассмотрим подробнее отдельные исключения из страховых рисков.

Очень спорный характер, по нашему мнению, имеет такое исключение, как «требования, вытекающие из деятельности Страхователя, осуществляемой им с нарушениями требований действующего законодательства РФ о лицензировании, сертификации и т. п.». Почему? Сам страховщик не вправе определять последствия нарушения страхователем требований о лицензировании, сертификации и т. д. – для этого существуют специальные органы и, наконец, суды. Если договоры, которые были заключены страхователем, не имеющим лицензии или не прошедшим сертификацию, будут признаны судом недействительными, то договор страхования ответственности по одному или нескольким таким контрактам прекращается из-за отсутствия объекта страхования, то есть в соответствии с пунктом 1 статьи 958 ГК РФ. Если такой контракт не будет в силу тех или иных причин признан недействительным, а в арбитражной практике такого рода прецеденты имели место, то тогда такого рода исключение, по нашему мнению, становится достаточно странным – страховщик здесь выступает в роли католика, большего, чем Папа Римский. Такое ограничение выглядит не связанным со страховым случаем и с договором страхования вообще. Если же в результате отсутствия лицензии или сертификата будут совершены непрофессиональные действия, то тогда мы имеем случай наступления страхового события вследствие грубой неосторожности страхователя. Но страховщик не может освобождать себя от ответственности в такой ситуации по условиям договора, это возможно только по закону (часть 2 п. 1 ст. 963 ГК РФ). В этом случае соответствующее положение стандартных правил страхования становится ничтожным.

Такое исключение, как «убытки, причиненные заказчику в результате уклонения Страхователя от заключения Контракта», тоже вызывает серьезные вопросы, но уже с другой точки зрения – зачем писать очевидное, ведь страхуется ответственность по контракту, то есть по вступившему в силу договору. Если нет договора, ответственность за нарушение которого страхуется, то договор страхования не действует из-за отсутствия объекта страхования.

Исключения, связанные с требованиями о возмещении вреда жизни и здоровью или имуществу третьих лиц, причиненного при поставках товаров, выполнении работ, оказании услуг, а также о возмещении вреда, причиненного при эксплуатации источников повышенной опасности, включая транспортные средства, тоже совершенно очевидны, потому что они к страхованию договорной ответственности не относятся. Соответствующие положения можно квалифицировать как исключительно информационные.

Не может не вызывать возражений и такое нередко встречающееся в стандартных правилах страхования исключение страхового риска, как неустранение страхователем в течение согласованного со страховщиком срока обстоятельств, заметно повышающих степень риска, на необходимость устранения которых в соответствии с общепринятыми нормами указывал страхователю страховщик, а также неисполнение страхователем предписаний, выданных соответствующими органами. Почему? Да по той причине, что здесь имеется в виду увеличение страхового риска в период действия договора страхования, а возможные последствия такого развития событий исчерпывающим образом урегулированы в статье 959 ГК РФ. Пункт 2 этой статьи, например, указывает, что страховщик, уведомленный об обстоятельствах, влекущих увеличение страхового риска (а нашем случае он, безусловно, уведомлен об этом, иначе как он может согласовывать со страхователем устранение таких обстоятельств), вправе потребовать изменения условий договора страхования или уплаты дополнительной страховой премии соразмерно увеличению риска. Если же страхователь или выгодоприобретатель возражает против изменения условий договора страхования или доплаты страховой премии, страховщик имеет право потребовать расторжения договора. Как видим, ни слова о праве страховщика при таких обстоятельствах не признавать произошедшее событие, предусмотренное договором страхования, страховым случаем. Рекомендовали бы исключить из стандартных правил соответствующее положение.

Есть и иные исключения, прямо противоречащие императивным нормам закона. В качестве примера можно привести следующую норму: «Не является страховым случаем неисполнение контракта вследствие умышленных действий (бездействия) страхователя или его представителей и субподрядчиков». Что касается наступления страхового случая в результате умышленных действий или, напротив, бездействия страхователя, то в этой части никаких возражений по существу не может быть, поскольку часть 1 пункта 1 статьи 963 ГК РФ освобождает страховщика от ответственности при наличии таких оснований. А вот в остальной части это уже самодеятельность. Не должен страховщик освобождаться от обязанности по осуществлению страховой выплаты, если страховое событие наступило вследствие умысла субподрядчиков, потому что, как мы считаем, такой подход ведет к выхолащиванию сущности страхования договорной ответственности. Страховщик, по нашему мнению, в такой ситуации должен осуществить страховую выплату, но к нему в порядке суброгации перейдет от страхователя право требования к виновному субподрядчику о возмещении убытков.

Правда, нельзя не отметить, что вопрос о возможности суброгации, то есть перехода права требования к страховщику, осуществившему страховую выплату, от страхователя к его неисправным должникам – субподрядчикам и поставщикам – носит небесспорный характер. Все-таки при страховании договорной ответственности страховщик возмещает убытки, понесенные не самим страхователем, а его контрагентом. И все-таки, на наш взгляд, следует признать возможность такой суброгации, иначе наличие договора страхования и выполнение страховщиком своих обязательств приведет к освобождению субъекта хозяйственного оборота, совершившего гражданское правонарушение – неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязательств перед страхователем – от ответственности. Это, безусловно, противоречит основополагающим в гражданском праве принципам справедливости и договорной дисциплины. Но, конечно, окончательный ответ на вопрос о том, будут ли суды признавать такое право страховщиков, сможет дать только судебная практика.

Возникает вопрос о целесообразности включения в договоры страхования следующего исключения: нарушение государственного или муниципального контракта вследствие «неисполнения или ненадлежащего исполнения сторонними организациями обязательств по сопряженным с Контрактом договорам или обстоятельствам, вследствие чего Страхователь не смог выполнить надлежащим образом свои обязательства». Почему? Потому, что исполнитель несет ответственность за подбор своих поставщиков, за подбор субподрядчиков. А если учесть, что нарушений государственных или муниципальных контрактов по этим причинам будет заведомо много, то такая оговорка очень серьезным образом выхолащивает смысл страхования ответственности по контрактам вообще.

Как мы считаем, за основу определения границ страхового покрытия по существу вопроса следует взять обычную гражданско-правовую ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение договорных обязательств, либо полностью исключая неустойку (штраф, пени), либо покрывая лишь часть ее. Неустойка (штраф, пеня) помимо значения одного из способов возмещения убытков, носит еще и характер санкции за допущенное нарушение обязательств. Поскольку по договору страхования договорной ответственности основные убытки заказчика, вызванные нарушением договора, возмещаются страховщиком, то возмещать материальные потери недобросовестного участника гражданского оборота от применения к нему санкций, на наш взгляд, неправильно, так как ведет к фактической безнаказанности нарушителя. Другое дело, если неустойка в соответствии с условиями контракта засчитывается в счет убытков – в этой ситуации главное – чтобы не пострадал заказчик – контрагент страхователя по государственным или муниципальным контрактам.

Довольно популярным является и такое исключение, как освобождение страховщика от обязанности покрывать убытки, связанные с повреждением, уничтожением (утратой) имущества заказчика или страхователя. Но такое исключение, по нашему мнению, не может действовать при государственном или муниципальном контракте о постройке того или иного сооружения, хранении государственного или муниципального имущества и так далее, поскольку повреждение, уничтожение или утрата этого имущества и есть самое прямое и грубое нарушение договора.

Иные недостатки стандартных правил страхования ответственности

Нередко в стандартных правилах встречаются положения, упрощающие определенные процедуры для страховщика. В качестве примера одного из таких условий приведем правило о порядке досрочного прекращения страхового договора при неуплате страхователем очередного страхового взноса: «В случае неуплаты очередного взноса в установленный договором страхования срок договор считается прекращенным, при этом уплаченные страховые взносы Страхователю не возвращаются, если в договоре страхования не оговорено иное. В указанном случае договор страхования прекращает свое действие автоматически (по умолчанию) и не требует направления дополнительных уведомлений Страхователю (Выгодоприобретателю)». С одной стороны, закон не запрещает такой вариант. С другой стороны, страховщик может оказаться в сложном положении, потому что судебная практика выработала иной подход. Напомним, что в пункте 16 Обзора № 75¹ прямо указывается, что договор страхования в такой ситуации может быть расторгнут только после получения страхователем соответствующего письменного уведомления от страховой организации.

Подчас в стандартных правилах страхования данного вида, как, впрочем, и многих других, содержится норма, согласно которой о намерении досрочного прекращения договора страхователь обязан уведомить страховщика в сроки, обусловленные договором страхования.

Между тем в силу пункта 2 статьи 958 ГК РФ страхователь вправе в любое время отказаться от договора страхования. Таким образом, подобного рода положения стандартных правил противоречат императивной норме закона. Нам могут возразить, что поскольку в указанной норме закона речь идет о праве страхователя, то ничто не может помешать ему договориться со страховщиком о той или иной процедуре расторжения договора. В принципе, стороны сделки, конечно, могут договариваться о некоей особой процедуре, но надо иметь в виду, что страхователь не связан такими договоренностями. Ведь фактически его договоренность об обязательном заблаговременном уведомлении страховщика об отказе от договора страхования по своей природе является его отказом от своего права на прекращение договора в любое время. Между тем в силу пункта 2 статьи 9 ГК РФ отказ от права не влечет прекращения права, если иное не установлено законом. Тем более такая договоренность не может ограничивать права выгодоприобретателя. Поэтому, несмотря на подобную запись в стандартных правилах страхования, страхователь или выгодоприобретатель вправе отказаться от договора страхования в любое время.

Более чем сомнительными с правовой точки зрения выглядят положения отдельных стандартных правил страхования о применении в данной сфере правил двойного страхования. Так, в некоторых подобных документах можно встретить такие нормы, как: «Если в момент наступления страхового случая ответственность по договору была застрахована в других страховых организациях, то страховое возмещение, причитающееся со Страховщика по договору, выплачивается лишь в том проценте, в котором оно относится к сумме обязательств страховщиков по всем договорам». Однако ГК РФ не распространяет правило двойного страхования на договоры страхования ответственности за нарушение договорных обязательств. Поэтому договором страхования между данным страховщиком и страхователем нельзя определять обязанности другого страховщика, заключившего с этим же страхователем такой же договор страхования ответственности. Другое дело, если страхователь согласится предъявить данному страховщику требование о страховой выплате лишь в части понесенных убытков. Если же он предъявит его в полном объеме, то законных оснований уменьшать выплату, как мы считаем, нет, потому что договорные основания освобождения страховщика даже от выплаты части страхового возмещения должны быть увязаны с конкретным страховым правоотношением. В этом смысле такого рода условия стандартных правил страхования, по нашему мнению, вполне могут рассматриваться как недействительные – страхователь в данном случае действовал явно в состоянии заблуждения.

Следует обратить внимание и на такие моменты – обычно стандартные правила данного вида страхования определяют страховой договор как реальный. Вот типичная формулировка: «Договор страхования вступает в силу на следующий день после зачисления первого (единовременного) страхового взноса на расчетный счет Страховщика или уплаты страхового взноса наличными деньгами, если условиями договора страхования не предусмотрено иное (иные сроки вступления в силу), но не ранее даты начала страхования, указанной в договоре». Но такие положения не согласуются с нормами о сроках действия договоров, которые чаще всего определяются равными сроку действия государственного или муниципального контракта. Согласитесь, что случаи, когда страховая премия будет зачислена на счет страховщика за день до вступления в силу такого контракта, будут чрезвычайно редки. Поэтому в большинстве случаев мы получим временной разрыв между началом действия государственного или муниципального контракта и договора страхования ответственности по нему, а значит, их сроки действия совпадать уже точно не будут. Кроме того, сомнительной представляется практика увязывания начала срока действия страхового договора с моментом начала страхования, то есть периода времени, когда может наступить страховой случай. Пункт 1 статьи 425 ГК РФ однозначно говоит о том, что договор начинает действовать в момент заключения. Лишь для договоров страхования предусмотрена возможность отсрочки момента вступления договора в действие до уплаты страхователем страховой премии или ее первого взноса (п. 1 ст. 957 ГК РФ). Поэтому мы не рекомендовали бы вводить в стандартные правила страхования подобные положения о сроках действия страховых договоров как несущие в себе опасность признания несогласованным существенного условия о сроке действия договора страхования и, следовательно, незаключенным самого страхового договора.