Методический журнал
Банковское кредитование

В 2021 году Сбер концептуально перестроил работу залоговых подразделений. Следуя принципу «Точность стоимости и технологичность», банк применил новый подход к решению вполне традиционной задачи — распределению заявок. В чем состоит концепция развития и какую роль в работе залоговой службы играет ряд запущенных в эксплуатацию сервисов? На эти вопросы отвечает вице-президент Сбера Сергей Бессонов.

Типичная ситуация: в залог предлагается спецтехника на щебневом карьере в 200 км от Ханты-Мансийска, до ближайшего офиса банка 300 км, добраться к месту осмотра можно только на вертолете. Проще не кредитовать под залог такой техники. Однако при помощи мобильного приложения можно не только осмотреть любое имущество независимо от его удаленности и доступности, но и сэкономить финансовые, временные и людские ресурсы. О преимуществах и подводных камнях такого решения беседуют эксперт по оценке залогов малого бизнеса Анна Шалобасова и сооснователь сервиса VIEWAPP Сергей Адаев.

Тренд на «цифру» в кредитовании обнаружил назревшее противоречие между консервативным подходом к оценке обеспечения, классическим институтом залога и ростом значимости нематериальных активов (НМА) компании для бизнеса. История борьбы за товарные знаки Natura Siberica и патентные войны также демонстрируют колоссальное значение НМА. Рассмотрим, как работать с тремя группами активов: цифровыми активами, объектами интеллектуальной собственности, иными НМА — и приведем несколько примеров формулировок для договоров залога.

Для залогодателя залог акций — это возможность оперативно привлечь дополнительные денежные средства, не используя активы из долгосрочных программ инвестирования. Для банков же удобство подобных условий кредитования заключается в отсутствии больших расходов на администрирование и сравнительно невысоком риске. Что нужно сделать на этапе принятия акций или прав акционера в залог, чтобы облегчить себе возможность в дальнейшем обратить на них взыскание и избежать конфликтов?

Долгие обсуждения идеи сдерживания роста долговой нагрузки заемщиков, а также существенного роста доли необеспеченных потребительских кредитов реализовались в новом Указании № 6037-У, зарегистрированном в Минюсте России 26 января 2022 года. Уже в текущем году прямые количественные ограничения в виде макропруденциальных лимитов (МПЛ) будут внедрены в банковскую практику. Как регулятор будет использовать новые МПЛ, каковы основные последствия их внедрения? Как рассчитывать МПЛ и что делать банкам в случае их нарушения?

В 2021 году банки обработали более 200 миллионов кредитных заявок частных клиентов. Это на 45% больше показателя 2020 года. При этом 36,4% заявок были поданы по дистанционным каналам обслуживания, что на 3,3 процентных пункта больше показателя предыдущего года. Возникают противоречивые требования к риск-процедурам: рост заявок и переход значительной их доли в онлайн требуют высокой скорости принятия решения, а постоянный рост кредитного риска заставляет повышать качество и стабильность дискриминационных процедур. Решить эту дилемму поможет двухуровневая сегментация.

Рынок залогового кредитования занимает в ипотечном кредитовании незначительную долю — не больше 2%. Есть ли здесь поле для деятельности и развития? ОТП Банк считает, что есть: банк принял решение вернуться на рынок ипотечного кредитования и развивать именно кредитование под залог имеющейся недвижимости. Чем обусловлен такой выбор, каковы драйверы роста и в чем простота залогового кредитования для банка — обсуждают главный эксперт ООО «Русипотека» Сергей Гордейко и руководитель залогового кредитования Дирекции развития банковских продуктов ОТП Банка Сергей Мазурик.

В 2021 году случились интересные, но не слишком освещаемые в прессе события. Два лидера частного бизнеса по темпу роста — Wildberries и Ozon — приобрели собственные банки. Прошло полгода. Справились ли компании, растущие в выручке не менее чем на 20% в год, со специфичными финансовыми задачами и есть ли у частного банка возможность выйти на рынок кредитования поставщиков маркетплейсов?

Статья продолжает тему публикации, где описывалось влияние на рынок синдицированного кредитования COVID-19 и связанных с пандемией факторов экономической неопределенности. Посмотрим, какие крупные сделки проектного финансирования и «устойчивого» кредитования были заключены в прошедшем году и какие четыре тренда 2021 года будут определять дальнейшее развитие российского рынка синдицированного кредитования.

В сентябре 2021 года глава банка России Эльвира Набиуллина выступила с рекомендациями российским банкам о сокращении портфеля непрофильных и проблемных активов (НПА). Многие банки ограничиваются публикацией объявлений о продаже НПА на своем сайте или привлечением риелторских агентств. В статье описан проект Банка ВТБ по реализации НПА посредством онлайн-сервисов. Этот опыт могут использовать и другие банки — с более скромными масштабами и возможностями.

Работа с проблемными активами банков связана с целым комплексом задач в области финансово-экономической экспертизы. Как выиграть в «экспертной войне» на досудебной или судебной стадии? Какие инструменты применять для оспаривания результатов отчета об оценке? Как использовать экспертизу для усиления своей позиции в «банкротных» и налоговых спорах, а также в уголовных делах с участием банков?

В коммерческой практике все чаще применяется «необязывающая» (uncommitted) конструкция договора о предоставлении кредита или об открытии кредитной линии. С учетом действующего регулирования в части обязательных нормативов и формирования резервов это менее ресурсозатратный вариант и для банка, и для заемщика по сравнению с привычным «обязывающим» (committed) кредитным договором.

Банк России 3 февраля 2022 года опубликовал письмо, где предостерег кредитные организации от практики, в рамках которой заемщик не подписывает ни собственноручной подписью, ни ее аналогом индивидуальные условия договора потребительского кредита (займа). В статье проанализирована новая судебная практика, позволяющая заемщикам оспорить договор займа по указанным основаниям.

Взыскание нередко затруднено тем, что должник переводит активы в новую организацию без задолженности (создает «центры прибылей и убытков»). Типичные действия судебного пристава: направить запросы об имуществе должника в регистрирующие органы и, получив отрицательный ответ, вернуть исполнительный документ банку-взыскателю без исполнения. Может ли судебный пристав отойти от формальных подходов? Каковы пределы исполнительных действий? Проиллюстрируем ответы на эти вопросы примером необычного применения правового инструментария.