Методический журнал
Bнутренний контроль в кредитной организации

Несколько месяцев заморозки бизнеса, кадровой изоляции — последствия этого будут ощутимы не сразу, необходимо подготовиться. Пандемия приводит к существенной волатильности уровней кредитного, рыночного и операционного рисков. Необходимо сосредоточиться на конкретных процедурах минимизации этих рисков по наиболее критичным бизнес-процессам.

В статье рассматриваются регуляторные новации в области управления операционным риском, связанные со стандартом Basel III: Finalising post-crisis reforms (December 2017), вопросы и проблемы, возникающие при адаптации систем управления рисками к новым требованиям, и возможности их решения. Выиграют ли малые и средние банки от изменений в расчете размера операционного риска? Что будет проверять регулятор и как новые требования скажутся на капитале банков? С чего начать проект по изменению системы управления операционным риском (СУОР)?

С 1 января 2020 г. в учет имущества кредитных организаций внесен ряд изменений и дополнений. Ближе к закрытию финансового года необходимо убедиться, что все они правильно внедрены на практике. Изменился ли порядок учета НДС в стоимости имущества? В чем смысл анализа на предмет пересмотра ликвидационной стоимости, срока полезного использования и способа начисления амортизации объекта имущества? Что необходимо было изменить в порядке начисления амортизации по нематериальным активам? Верно ли классифицированы объекты недвижимости? Что необходимо было изменить в оценке запасов?

Пандемия открыла для СВА новые возможности за счет аудита продуктов и услуг, позволяющих клиентам приспособиться к новым условиям. Аудит стал востребованным в связи с тем, что зачастую такие продукты и услуги внедрялись в максимально сжатые сроки и профильные службы не могли учесть все нюансы. Рассмотрим особенности внутреннего аудита внедрения антикризисных продуктов, услуг и банковских процессов в трех направлениях: кредитовании МСБ, сопровождении задолженности корпоративных клиентов и их расчетно-кассовом обслуживании.

В статье представлено видение «комплаенса 2.0» с учетом как докризисного вектора развития, так и практического опыта прохождения острой фазы кризиса, сформулирована новая рабочая модель. Почему «буксует» комплаенс-программа? Какими методами, кроме традиционных, можно обеспечить ее соответствие кризисным и посткризисным условиям? Что необходимо включить в оценку посткризисного статуса комплаенса?

Отметив первые сто дней функционирования в условиях эпидемиологических ограничений, российские банки в третьем квартале традиционно подошли к вопросу планирования основных показателей на следующий год. Экономические шоки пандемии и самоизоляции весны 2020 года не только существенно изменили планы развития бизнес-подразделений, но и оказали непосредственное влияние на работу комплаенса, заставив по-новому взглянуть как на KPI сотрудников в условиях удаленной работы, так и на акценты работы аналитиков в целях выявления новых видов высокорисковых операций.

Основой для статьи послужили результаты расследования попыток скама по картам клиентов банков из топ-5. Описанные признаки подозрительных операций могут быть использованы специалистами ИБ для составления правил корреляции событий и настройки антифрод-решений, для инструктажа работников розничного блока, отделов банковских карт, аналитических и продуктовых отделов. Приведенная в статье статистика угроз должна подтолкнуть банки к созданию на базе материалов МВД России и Банка России собственных информационных материалов (памяток, плакатов, роликов) для клиентов.

В июле этого года фонд Карнеги опубликовал отчет Джона Бейтмана «Высокотехнологичные подделки и фальсифицированные медиа в финансовой системе: оценка сценариев». Приведенная в отчете информация интересна проработанностью вопроса и конкретностью результатов, хотя в приложении к российским реалиям некоторые выводы требуют корректировки. Какие высокотехнологичные угрозы актуальны для России и какие направления действий можно предложить банкам?